"Большой и прекрасный"? Страсти вокруг законопроекта Трампа

Почему закон о госрасходах вызвал накал страстей в стенах Конгресса? Кто расплатится за снижение налогов? Чем чреват гигантский государственный долг США?

Это и другие вопросы мы обсуждаем сегодня с экономистом из университета Индианы Михаилом Алексеевым и политологом из университета Теннеси Андреем Коробковым.

Американские вопросы: "Большой и прекрасный" или "совершенно безумный" билль. Страсти вокруг законопроекта о государственных расходах

3 июля Палата представителей Конгресса США с перевесом лишь в четыре голоса одобрила законопроект о налогах и государственных расходах. Несколькими днями ранее этот документ был одобрен Сенатом с перевесом в один голос. Этот счет – свидетельство трудностей, с которыми столкнулся президент Трамп, пытаясь убедить Конгресс позволить ему исполнить его предвыборные обещания, главным из которых было сохранение сравнительно низкого уровня налогообложения, установленного в его первое президентство. В отсутствие этого закона налоги были бы подняты в конце этого года.

Проблема для Дональда Трампа состояла в том, что за низкие налоги, повышение оборонных расходов, увеличение ассигнований на охрану границы, депортацию нелегальных мигрантов и выполнение других его предвыборных обещаний можно было расплатиться лишь чувствительным сокращением другой важной статьи госрасходов: социальных программ – медицинского страхования малоимущих, продовольственной помощи для малообеспеченных. По официальным подсчетам, в результате урезания этих расходов медицинской страховки могут лишиться около двенадцати миллионов человек. Идея, неприемлемая для демократов и некоторых республиканцев.

После многомесячных дискуссий сторонникам президента удалось убедить достаточное число законодателей-республиканцев в том, что сокращения финансирования страхования коснется в основном нелегальных мигрантов, что реально нуждающимся отказа в страховании не будет. Но президентом было недовольно и правое крыло республиканцев, оно требовало от него снижения государственных расходов, а расходы повышаются, причем значительно. По прогнозам, государственный долг вырастет на три триллиона долларов.

Спикер Палаты представителей Майк Джонсон выступает после одобрения Палатой законопроекта о налогах и расходах. 3 июля, 2025

Вот как описывает ситуацию Михаил Алексеев:

– Среди республиканцев есть многие, кто считают себя фискальными консерваторами. Этот билль сильно очень повысит дефицит американского федерального бюджета, повысит объем долга федерального правительства, а долг этот уже слишком большой. Другая сторона – то, что в этом билле много сокращений расходов на здравоохранение, в частности, на помощь беднейшим слоям населения. Главная причина, по которой будет резкий скачок госдолга и дефицита бюджета, заключается в сохранении нынешнего уровня налогообложения при росте расходов. Этот законопроект делает снижение налогов, предпринятое в семнадцатом году и ограниченное тогда десятью годами, перманентным. Фискальные ястребы были не против огромного увеличения бюджетного дефицита, они считают, что слишком мало срезают всякие социальные программы. Противники законодательства очень сильно возражают против среза этих социальных программ для того, чтобы продлить налоговые скидки, главным образом, для самых обеспеченных слоёв населения.

– Демократы, противники этого законопроекта, прибегают к своему традиционному обвинению. Они настаивают на том, что республиканцы действуют в интересах богатейшей прослойки американского общества, снижая для неё налоги за счёт, так сказать, беднейшей прослойки. Обоснованное обвинение, как вы считаете?

– Это именно так, потому что, чтобы продлить действие этих налоговых скидок, главным образом для более обеспеченных слоёв населения, надо было где-то что-то срезать. В то же время республиканцы не хотят срезать, скажем, военный бюджет, они его, наоборот, увеличили. Трамп требует повысить расходы на борьбу с нелегальными иммигрантами. А что можно срезать? Именно социальные программы, причём направленные не на средний класс, потому что средний класс голосует, а направленные на наиболее бедных. Будет срезано около 700 миллиардов долларов в течение десяти лет с программы медицинской помощи бедным и ещё миллиардов 100 с лишним с программы, где бедные люди получают субсидии на покупку продуктов. Просто это две главные социальные программы, где есть серьёзные деньги.

– На этот аргумент республиканцы отвечают, что расходы на медицинское страхование малоимущих непомерно разрослись во время пандемии ковида. И сейчас немало людей получают субсидии необоснованно. А главный, так сказать, философский аргумент Республиканской партии заключается в том, что снижение налогов стимулирует рост экономики и повышает уровень жизни для всех. Республиканцы говорят, что их правота была доказана опытом последних десятилетий, со времён рейгановских реформ. И президент Трамп явно рассчитывает, что сохранение невысоких налогов вкупе с сокращением государственного регулирования вновь стимулирует экономический рост.

– В краткосрочной перспективе это так, но при том, что это снижение налогов ведёт к огромному увеличению бюджетного дефицита, то даже в среднесрочной перспективе это, скорее всего, приведёт к очень плохим последствиям. Снижение налогов в первый срок Трампа было, когда процентные ставки, которые американское федеральное правительство платило за долг, были практически нулевые. Сейчас они выше четырех процентов, причем из-за этого законопроекта они, скорее всего, вырастут ещё больше. И это означает, что не только снижение налогов само по себе приведёт к дефициту, но плюс эти высокие ставки процентов приведут к дополнительному росту дефицита.

В смысле роста экономики из всего опыта, начиная с Рейгана, следует, что никогда снижение налогов не платит за себя. Республиканцы постоянно повторяют: "О, мы снизим налоги, повысим экономический рост, и это снижение налогов заплатит за себя". Но и при Рейгане, и при Буше-младшем, и при Трампе снижение налогов всегда вело к повышению дефицита. А при Клинтоне повышение налогов не снизило заметно экономический рост, и в то же время мы смогли сбалансировать бюджет. Это был единственный случай за последние 50 с лишним лет. Тогда был даже бюджетный профицит. Естественно, можно снижать некоторые налоги, скажем, корпоративные, но снижать налоги для людей даже с моим доходом, не говоря уже для людей с доходами там в миллионы долларов, мне абсолютно непонятно для чего. Естественно, если бы налоговая ставка была на уровне 50-ти, 60-ти, 70-ти процентов, снижение этих ставок вело бы к экономическому росту. У "Битлз" есть песня Tax Man, "Налоговый инспектор". Они поют о предельной налоговой ставке 95 процентов. Естественно, при тех ставках снижение налогов ведёт к росту экономики. Ставка 40 процентов вместо ставки, скажем, 38, не меняет поведение человека.

– Михаил, республиканцы, критики этого законопроекта справа, упрекают президента Трампа в том, что он отступил от своего обещания снизить госрасходы, что осуществление его программы приведёт к увеличению государственного долга ещё на 3 триллиона долларов, до 32 триллионов, что является астрономической беспрецедентной суммой для Соединённых Штатов. Большой госдолг – дело привычное для США, но гигантский долг в новых условиях –крайне опасно, говорят они. Вы согласны?

– Проблема в большой мере не в самом долге, а в том, сколько государство за этот долг платит. В первый срок Трампа, как я уже говорил, ставки процента на госдолг были близки к нулю. Поэтому, в принципе, можно было вполне увеличивать этот долг. Сейчас уже расходы на обслуживание госдолга больше, чем весь оборонный бюджет Америки. В этом проблема. В какой-то момент при росте долга и при росте расходов на обслуживание долга люди, которые покупают облигации американские, скажут: "Мы не хотим их больше покупать, потому что мы не понимаем, каким образом федеральное правительство будет расплачиваться за свои долги".

– В таком случае, если учетная ставка снизится, чего ожидают экономисты и чего требуют от федеральной резервной системы президент Трамп, то проблема рассосётся? Если процентные ставки пойдут вниз, то тогда в Америке всё будет хорошо?

– Они, скорее всего, пойдут вниз, но я не вижу, каким образом они могут значительно пойти вниз – это возможно только если не будет инфляции. Надо иметь в виду, что практически нулевые ставки между где-то 2009 и 2021 годами – это была аномальная ситуация. Почему-то люди решили, что мы теперь всё время будем жить практически с нулевыми ставками. Нет. Обычные ставки при инфляции в 2 процента – это где-то 3,5-4 процента. Что означает, что уж особенного облегчения не ожидается.

Голосование в Конгрессе

"Большой прекрасный билль", так именовал этот законопроект президент Трамп. Этот образ подхватили и комментаторы. В устах критиков Трампа, правда, он звучал с нескрываемой иронией, а в устах противников – вполне искренне.

– Андрей, с вашей точки зрения, это большой и прекрасный законопроект?

– Пока мы имеем дело с Дональдом Трампом, естественно, мы будем иметь дело с подобным эпатажем, с какими-то преувеличениями, – говорит Андрей Коробков. – Это принципиально важный для Трампа и страны законопроект. Бюджетные вопросы являются стратегическими для Трампа. Он нацелен на кардинальные изменения социально-экономической роли государства. Мы знаем, что он поставил своей целью, с одной стороны, резкое сокращение числа нелегальных иммигрантов. Второе, он пытается демонтировать систему квот на расовой, этнической, гендерной основе и на основе сексуальной ориентации. Третье, он пытается сократить в целом роль государства, урезать ее в социально-экономической области, вернуться к модели, где прежде всего создаются стимулы для бизнеса, в том числе путем снижения налогов, и одновременно происходит резкое урезание социальной помощи малоимущим слоям населения и также помощи, распределяемой на основе расовых и прочих критериев.

Поэтому, с точки зрения Трампа и трампистов, это действительно большой и прекрасный законопроект. С точки зрения демократов и части традиционных республиканцев, это буквально катастрофа, поскольку идет демонтаж социального государства. То, что сейчас Трамп пытается демонтировать, в США создавалось в два этапа. В тридцатые годы в правление администрации Рузвельта формируется пенсионная структура и структура медицинской помощи бедным и инвалидам. В шестидесятые годы президент Джонсон создает стимулы для привлечения в ряды среднего класса представителей меньшинств, и потом определение того, кто принадлежит к меньшинствам, начинает быстро расширяться. А теперь Трамп настроен на то, чтобы эти функции урезать. Этот бюджетный законопроект должен нанести удар по социальному государству так, как его инициировал Рузвельт.

– Интересно, что против этого, как вы его называете, удара выступили не только демократы, которые обвиняют Трампа и республиканцев в том, что те действуют в угоду состоятельным американцам, но и некоторые республиканцы. Они явно опасаются недовольства тех избирателей, кто может потерять бесплатную или дешёвую медицинскую страховку. Они, например, говорят о возможности закрытия больниц в сельской местности.

– Ирония состоит в том, что оппозиция этому законопроекту как бы идёт с обеих сторон республиканского политического спектра. С одной стороны, традиционные республиканцы и особенно те, кто избирались из так называемых "фиолетовых" округов (то есть тех, где есть баланс сил между демократами и республиканцами или где очень высока доля независимых), боятся, что обрезание помощи беднейшим приведёт к их проигрышу на выборах и поэтому высказывают какие-то опасения или выставляют свои требования. Например, Лиса Марковски, сенатор от Аляски добилась определенных изменений в законопроекте, и определенные льготы были сохранены для Аляски. А с другой стороны, и это самое интересное, это то, что наиболее воинственные трамписты, те, кто более трамписты, чем сам Трамп, так называемый caucus свободы, тоже начали высказывать свои опасения, но они требуют более серьезных сокращений многих социальных программ, поскольку для них самая большая проблема, с которой сталкивается Америка, это стремительный рост дефицита бюджета и национального долга.

В общем-то, объективно надо сказать, что все, что произошло за последние пять месяцев, включая то, что произошло с этим самым законопроектом как в Палате представителей, так и в Сенате, показывает, что республиканцы продолжают смотреть на Трампа как кролики на удава. Он обладает совершенно невероятной степенью контроля над Республиканской партией и Республиканскими фракциями в Конгрессе, и становится все яснее для республиканцев, что пойти против Трампа – это значит уничтожить свою карьеру.

– Андрей, снижение налогов было главным лозунгом всех республиканских президентов, можно сказать, идеологическим постулатом Республиканской партии, по крайней мере, с эпохи Рональда Рейгана. Сейчас Дональд Трамп добился принятия этого непопулярного, согласно опросам, законопроекта, не считаясь с тем, что он потенциально может настроить против республиканцев миллионы тех американцев, кто потеряет медицинскую страховку или другие льготы. Мой собеседник Михаил Алексеев считает, что опыт не подтверждает ставку республиканцев на сокращение налогов, как на экономическую панацею. На чьей вы стороне?

– Вы просите меня сравнить две доминирующие экономические теории, которые характеризовали XX век. С одной стороны, кейнсианство, которое говорит, что налоги надо повышать, и затем, с одной стороны, заниматься перераспределением доходов между определенными социальными группами, а с другой стороны, инвестировать, в том числе и создавая государственный заказ. Как это происходило, скажем, при том же Рузвельте. Другой подход, подход Милтона Фридмана, который начал претворяться в жизнь, начиная с Рейгана, говорит о том, что надо ограничить роль государства, надо не просто ограничить, а урезать налоги, и рынок как бы во всем разберётся. Деньги, которые государство не забрало, будут вложены в прибыльную экономическую деятельность, повысится занятость, доходы возрастут, и общество в целом от этого выиграет гораздо больше, чем при использовании кейнсианской модели.

Реально всё зависит от того, в какой экономической ситуации это происходит. Мы находимся в странной фазе в том плане, что мы видели, что тарифные войны Трампа первоначально привели к потрясениям на бирже и определенной панике среди самих республиканцев. А сейчас биржа опять стремительно идет вверх. И я, в принципе, думаю, что снижение налогов всегда популярно. Оно популярно, естественно, у высших социальных категорий, но оно очень популярно и у среднего класса. И в этом плане Трамп знает, что он делает, с чисто политической точки зрения, а каким будет результат, сказать трудно.

Дональд Трамп и Илон Маск в Белом доме. 14 марта, 2025

– Яростным критиком этого законопроекта стал Илон Маск, который назвал его, и я цитирую, "совершенно безумным". Понятно, что у Маска особые претензии к этому биллю, поскольку зеленая индустрия, в том числе производители электромобилей, теряют налоговые преференции. Но он обрушился на республиканцев из-за того, что они подрывают индустрию будущего, как он сказал. И даже пообещал основать новую партию – партию Америки, целью которой будет борьба за снижение американского долга. Это с вашей точки зрения серьёзная угроза?

– Новую партию, конечно, можно организовать, но это ни к чему не приведёт, поскольку избирательная система и наличие верховного приза – президентства гарантируют, что в любой момент будут только две ведущие партии. Теоретически одна партия может заместить другую, но функционировать как третья партия она просто не может. Это специфика американской политики. Маск, естественно, обеспокоен снятием этим законопроектом льгот, привилегий, которые были введены при Байдене, которые давали совершенно колоссальные доходы не только Маску, а всем цифровым олигархам, когда Байден, по сути дела, подарил им триллионы долларов во всевозможных субсидиях и заказах, в том числе государственных. Но, помимо этого, Маска также волнует и раздувание расходов. Это был его пунктик в течение этих месяцев. Сокращение государственного долга. Его это волнует. Но его, как и других цифровых олигархов, конечно, прежде всего волнует потеря субсидий, гарантий заработков, когда государство просто дарило им огромные суммы денег под видом создания каких-то льгот для потребителей, которые покупали, скажем, электромобили, солнечные батареи и другую продукцию у этих производителей.

– Андрей, как вы думаете, чреват огромный госдолг Америки потенциальными потрясениями?

– Это не проблема, не катастрофа, пока Америка сохраняет центральное положение в мировой экономической системе, и доллар остаётся мировой валютой. Но если современные тенденции продолжатся, и доллар начнёт терять своё положение мировой валюты, это начнёт становиться всё большей проблемой. Пока такая альтернатива не возникла, огромный госдолг представляет проблему, но это не катастрофа.